Форма допроса стандартная: где родился, учился, был ли под судом и т. п. Но вот следователь объявляет ему главное: «Вам предъявлено постановление об избрании меры пресечения, в котором указано, что вы арестованы за проведение антисоветской агитации».
Гордый и наивный Гойхбарг, полный великого чувства достоинства, считающий все происшедшее с ним диким кошмаром, отвечает: «Прошу министра государственной безопасности, подписавшего ордер на мой арест, довести до сведения вождя народов, что я арестован по указанному обвинению. До тех пор пока я не получу сообщения, что вождю народов это известно и он против этого не возражает, я иного ответа на вопросы следователя давать не буду».
Вот так истинные коммунисты, служившие беззаветно стране и партии, искренне верили, что о «произволе» МГБ в отношении их ничего не знал мудрый и справедливый Сталин и другие члены Политбюро.
Он не знал также, что запуганные советской репрессивной системой граждане, знавшие Гойхбарга по совместной работе, презрев совесть ради собственного жалкого личного свободного существования, на допросах в МГБ давали угодные чекистам характеристики своего сослуживца. Один из них показал:
«Весной 1947 г. в поступках Гойхбарга стало наблюдаться некоторое ненормальное поведение, — оно выражалось в излишней болтливости, в бессвязной речи, придирчивости к слушателям и невменяемости.
Вопрос: Были ли антисоветские проявления со стороны Г. и в чем они выражались?
Ответ: Он высказывал клеветнические измышления на отдельных руководителей советского правительства (Вышинский и др.), что руководители правительства окружены неквалифицированными специалистами, которые вводят их в заблуждение, а они этого не замечают.
Вопрос: В присутствии каких лиц Г. высказывал антисоветские настроения?
Ответ: Г. высказывался в присутствии ………. Сотрудники затыкали уши от его речей, убегали по своим кабинетам и запирались от него.
Вопрос: Чем вы желаете дополнить свои показания?
Ответ: В октябре—ноябре 1947 г.