Эти вопросы изучаются после комиссии.
Вопрос: Расскажите о том, как у вас в казанской больнице сожгли простыни для обертывания?
Ответ: Сожгли в период работы комиссии тов. Кузнецова, по его указанию.
Буланов (руководитель тюремного отдела МВД СССР): Врачи-специалисты должны твердо стоять на своей позиции и не должны «пугаться» различных комиссий.
Егоровская (представитель Минздрава РСФСР): В настоящее время мы ограничили применение мер стеснения, как влажные обертывания и т. п. Применяем обертывание лишь как метод лечения (!), используем изоляцию.
Новыми препаратами Минздрав не располагает (аминазин и др.)
Торубаров (тюремный отдел МВД СССР): Одно время была тенденция почти все принудительное лечение в Минздраве передать в больницы МВД. Теперь это отпало, но мы должны и впредь суживать показания к пребыванию в больницах МВД психически больных. В эти больницы могут попадать лица, совершившие опасные преступления, направленные против существующего государственного строя и т. п. Наши больницы прошли период становления, теперь они укреплены кадрами, оснащены. Этап, так называемый «призренческий». прошел, теперь проводится активное лечение психически больных. Нужно шире применять современные методы лечения».
28 июня на совещании обсуждали проект положения о тюремных психиатрических больницах МВД СССР. Из протокола совещания:
«Литвинова (ТО МВД СССР): В проекте не указано, обязательно ли в определении должны стоять слова — содержание под стражей?
Ответ: Изоляцию надо понимать как содержание под стражей.
Мастеров (ТО МВД СССР): Охрана имеет оружие?
Ответ: Внутри больницы — нет. На вышках — с оружием.
Маков (ТО МВД СССР): Стоит ли МВД СССР иметь эту больницу, не отдать ли ее Минздраву?
Воронков (ТО МВД СССР): Больница находится в ведении МВД, там имеется контингент преступников, взятых под стражу.
Морозов (Институт им. Сербского): В какой форме должны быть надзиратели в больнице? В палате?
Ответ: Форма является некоторым раздражителем душевнобольных.