Но это-то именно и не вполне ясно при раннем слабоумии
(dementia praecox). Находят, правда, некоторые анатомические изменения, но
мы далеки от того, чтобы вывести из них какие-либо психологические симптомы.
Напротив, существуют некоторые положительные данные, устанавливающие
функциональный характер шизофрении, по крайней мере в начальной ее стадии;
органический характер паранойи и многих параноидальных форм также более чем
сомнительный. При таких условиях стоит предложить вопрос, не могут ли
нарушения психологических функций вызвать вторичные явления распада. Эта
мысль непонятна лишь тому, кто вводит материалистическое предубеждение в
образующуюся научную теорию. Такая постановка вопроса зависит не от
скрытого, произвольного спиритуализма, а от следующих простых рассуждений:
вместо предположения, что наследственное предрасположение или вредная
субстанция (Noxe) прямо ведет к болезненному органическому процессу, вызывая
таким образом вторичное психическое расстройство, я склоняюсь к тому, что на
основании предрасположения, еще неизвестного нам в своей природе, возникает
неприноровленная (unangepasste) психологическая функция, развивающаяся в
известных случаях до явного умственного расстройства и вызывающая вторичным
образом явления органического распада. Это мнение подтверждается тем, что
доказательств первичной природы органических расстройств не существует, но
есть зато множество доказательств первичной психологической дефектной
функции, историю которой иногда возможно проследить до юности больного. С
этим вполне сходится и то, что аналитической практике известны случаи
возвращения к нормальному состоянию больных, находившихся, так сказать, на
границе раннего слабоумия.

Даже при положительных результатах анатомических изысканий или при
анатомических симптомах наука не может устранить психологической точки
зрения или считать несомненно психологические симптомы не имеющими значения.