Тот факт, что свертывается духовная жизнь пациентов с
диагнозом раннего слабоумия, представляется мне отличной аналогией
постепенного окоченения при этом заболевании; он точно определяет
впечатление, знакомое каждому внимательному наблюдателю данного заболевания.
Из этих предпосылок автору, несомненно, легко удается вывести фактор
автоматического повиновения. У Масселона встречаются лишь робкие
предположения о происхождении негативизма, хотя, казалось бы, французские
исследования навязчивых явлений должны были бы дать автору материал для
аналогичных объяснений. Масселон подверг экспериментальным исследованиям и
ассоциации; он нашел много повторений слов-раздражителей и часто
повторяющиеся мысли-наития. По его мнению, эти опыты показывают, что больные
неспособны сосредоточить внимание. Заключение правильное, однако Масселон
недостаточно акцентировал "причудливые фантазии".

Итак, главный результат работы Масселона заключается в том, что и этот
автор, подобно упомянутым выше, склонен предполагать существование
центрального психологического дефекта [Впрочем, Сегла (Seglas) говорит в
1895 г.: "В этом нет ничего удивительного, принимая во внимание, что всякое
движение требует предварительного синтеза множества представлений и что
именно способность осуществлять этот синтез отсутствует у рассматриваемых
индивидов".], возникающего в источнике всех духовных функций, иными словами,
в области познания, чувства и желания /28/.

Давая ясную картину психологии слабоумия при dementia praecox, Вейгандт
(Weygandt) называет конечный процесс болезни, по терминологии Вундта,
отупением способности восприятия (apperceptive deterioration) /29- S.613/;
как известно, понятие апперцепции, по Вундту, очень широко; оно охватывает
не только понятия Бине и Масселона, но и понятие Жане о "функции реального"
[Fonction du reel. (Obsessions et la psychastenie. I, p.